Ночь укрыла город, стирая привычные грани и задергивая привычный глазу мир невесомой завесой тайны. Темнота всегда приходила не слышно, и, мягко играя тенями, брала в плен каждую кроху приморского города, сковывая мир незримыми цепями тишины, она дарила желанный покой мостовым, городским стенам и уставшим людям. Лишь одна стихия была неподвластна тьме – море. Его глухой насыщенный рокот мягкими переливами оттенял дневные заботы. Море было близко и одновременно далеко… незримо, могучее, вечное. Его соленое дыхание касалось застывшей на балконе девушки, но даже почти бесшумные переливы не могли успокоить ее и дать забвение, не могли дать покой. Голос океана мог лишь вторить ее мыслям – вечная битва волн так походила на ее внутреннюю борьбу… такие же вечные, сильные и напрасные, они сходились в поединке, чтобы через мгновение слиться друг с другом…

Ее лицо никогда не казалось ликом безупречной статуи, выточенной из белоснежного мрамора. Мелкие недостатки придавали живость правильным чертам, да и в темно-серых глазах всегда горел огонек мысли, казавшийся способным осветить даже темноту, окутавшую город. Увы, так только казалось.

Так она и стояла. Привалившись плечом к стене, и скрестив руки на груди. Обращенное к саду лицо было бесстрастным… хотя в глазах и мелькали искры размышления.
Комната девушки была обставлена всеми предметами роскоши, которые в Тирме можно было купить за деньги. Странно, но при этом интерьер не превратился в уродливую барахолку – вещи неплохо гармонировали между собой. Простота сочеталась с роскошью, придавая комнате оттенок истинного аристократизма, как и застывшей девушке – сочетание утонченность и неброского блеска придавало красоту... или просто своеобразие? Индивидуальность красила ее лучше любых драгоценностей.

Обернувшись, аристократка бросила растерянный взгляд на царящий на ее столе бардак. Ее отец тоже вечно сваливал бумаги на столешницу и утверждал, что в этом хаосе есть какая-то таинственная система, благодаря которой он легко находил нужную ему информацию. Ей нужно было только одно… книга, распахнутая на середине. Тонкие пальцы касались пожелтевших страниц с такой аккуратностью, будто они могли рассыпаться даже от дуновенья ветра. Иссиня-черную обложку девушка вообще предпочитала не трогать. Порой начинало казаться, что книга без всяких обозначений всего лишь мираж, способный рассыпаться от неосторожного движения. Хранящая тепло черная кожа, обитые золотом края, тонкие, старинные символы с массой завитушек и язык – чужой язык, сложный для понимания и безумно интересный – таким был предмет интереса дочери губернатора Тирма. Хотя ничто в мире не могло сравниться с тем удовольствием, которое девушка получала, наблюдая за тем, как в жизнь воплощается магия. Чары. Колдовство. В звучании этих слов было что-то такое… невыразимо притягательное.  Она вечно чувствовала себя ребенком, увидевшим в витрине яркую игрушку…  и расстроившимся, когда отец ее купил. Только магия не собиралась разочаровывать Рэйми, сразу оказавшись в ее власти – капля за каплей чары подчинялись молодой колдунье, но до сих пор она не могла открыть многие тайны. Да фактически все. Что есть сама магия, как не тайна? Искусно замаскированные между строчками мифы и легенды только ждали возможности покинуть страницы и ворваться в жизнь… которая, к слову, не предназначена для таких фокусов.
Рэй вздохнула. Многие не одобряли ее увлечения. Явно или скрыто люди ее отца давали девушке понять, что с этим пора заканчивать.

Таковые быстро заканчивали свою карьеру.

Рэйми Рейстхард по жизни доказывала, что фамилия – не просто слово. Это – диагноз.

Девушка отвернулась и почти вышла на балкон… почти. К радости или на беду?

Дверь была открыта весьма бесцеремонным образом – выбита. Рэми скрипнула зубами. Сама она дверь открывала пинком пару раз, за что получила весьма неодобрительные комментарии, и теперь ненавидела такой жест. Но хуже всего было другое – звук вылетающего из ножен оружия…
Объяснитесь, -  потребовала Рэй, не оборачиваясь. Боялась? Быть может… но голос – четкий, правильный, не отражал никаких эмоций.

Говорят, жизнь скучна без идиотских ситуаций. Так вот, жизнь Рэйми была очень скучной, и это она осознала только сейчас,  поняв, что не умеет из таких вот ситуаций выпутываться. Резко обернувшись, девушка окинула ворвавшегося умника взглядом пронзительных глаз, способных заморозить и дракона в полете.
Сколько Рэй помнила себя, жизнь она познавала либо на приемах и балах, либо из книг. И хотя первое формировало неплохие актерские способности и выдержку, то второе приоткрывало аристократке дверь в другой мир, расположенный обманчиво близко. Девушка, которая даже на лошади толком не ездила, перемещаясь в закрытой повозке и почти всегда – с охраной, с жадностью глотала любые книги кроме тех, что советовали ей как знатной даме. Даме. На взгляд Рэй в этом слове было что-то неприятное, похожее на запах просыпанной старушечьей пудры. Можно даже сказать, мерзкое что-то. И хотя аристократка из нее была хоть куда – утонченная, прохладная, со всеми одинаково приветливая и вежливая, как обнаженная шпага в руках учителя по фехтованию,  с поразительной легкостью справлявшаяся с обязанностями, которые чародейка судьба возложила на ее плечи, но вот стать истинно «дамой» Рэйми никогда не стремилась. Да и для чего? Женихов у нее хватало, правда отец отбирал кандидатов так, будто от этого зависела жизнь Империи и Гальбаторикс в случае чего возьмет это дело под свой контроль, оторвав головы глупым, руки – грубиянам, и языки самым льстивым. Пока лорд Ристхарт и сам неплохо справлялся, хотя, конечно, не так радикально… но в целом его дочь была завидной невестой, и даже он сам со своими вечными придирками к кандидатам не смог этого исправить. Но судя по всему, он стремился, да.
Закончим лирическое отступление о жизни моей героини и вернемся к тому, что происходило в тот самый конкретный момент. Рэй думала. Настоящий убийца, во-первых, не выряжается в подобный наряд – плащ и шляпа с плюмажем – это через чур даже для простого воровства, во-вторых, нормальный убийца, ознакомившись с планом дома едва ли попал в такую дурацкую ситуацию. А в третьих… лежать бы ей сейчас с ножом в спине, будь он действительно – убийца…. Впрочем, обнаженное оружие в руках «ночного гостя» и обще бандитский вид свели все рассуждения на молодой девушки на нет.
Про таких людей говорят – лучше б и не начинал:  сказанное ворвавшимся умником слова, вызвали в Рэй сильное желание зевнуть. Речь была знакома ей с пяти лет, когда маленькая темноволосая девочка с наивными лучистыми глазами впервые начала появляться «в свете». Нет, конечно, речи варьировались в зависимости от ситуации, но общий тон и обороты… Рэйми с пристальным вниманием взглянула в глаза незнакомца. Может быть… быть может, такой же. С детства контуженный книжками о рыцарях и манерах. Аристократ? Да.
Рэй внимательно глянула на шпагу. Точно. Благородный.
Все нормальные люди подбирают для такого дела кинжал.
Черты лица… странного человека были не лишены приятности, но на взгляд Рэй – староват, хотя эта видимость было заслугой бороды. Да и общая ситуация начисто убила в ней любую симпатию к мужчинам такого плана. Бородка, шляпа… все это походило на комедию, при том не самую лучшую.
- Стесняюсь спросить, зачем вы искали моего отца с обнаженной шпагой? – спокойно спросила дочь лорда Ристхарда, продолжая держать дистанцию, - можете, объясните это страже?
Патруль… да, должен быть скоро. Оказавшись наедине с убийцей, Рэйми предпочитала не орать и не делать резких движений – их разделяло не такое большое расстояние, чтобы шпага – тяжелая, и как только она ему не мешала в дом-то лезть? – перестала представлять серьезную опасность. Оставалась еще магия, но в голове у Ристхард вертелось только одно заклятье, болезненное, агрессивное и энергоемкое. Конечно, оставался еще и банальный «брисингр», но атаковать пламенем стоящего перед ней человека девушка была как-то не готова.
«Применить магию я всегда успею. А пока будем надеяться на стражу…»  - решила дочь губернатора и уже более внимательно посмотрела на мужчину. Не в ее вкусе. Недурен собой, не более того: высокий, гибкий, с бархатистым голосом, который, видимо, должен был сразить ее наповал. Но Рэй был один недостаток, она не умела просто так падать. Вот и сейчас она саркастично восприняла лживый шелк в голосе ненормального убийцы, избежав тем самым малейшего риска. Ей и не нужно было понимать, говорит гость правду или нет – Ристхарт опиралась исключительно на собственное мнение и мнение своего отца, не веря словам и сплетням. Пусть еще после этого кто-то скажет, что светская жизнь ничему не учит… учит, еще как. В том числе и не поддаваться на дешевую лесть попавшего в глупую ситуацию человека с подвешенным языком. 
Рэйми отошла от окна и сделала пару шагов по направлению к своему рабочему столу. Простое белое платье, так не похожее на роскошные наряды ее окружения плотно облегало точеную фигуру, подчеркивая тонкость и совершенство каждой линии. Спокойные, плавные движения. Ничего резкого.
А в коридоре раздались неторопливые шаги патруля…

Луна выглянула из-за облаков и заглянула в окно. И, отсмеявшись вдоволь, скрылась вновь.
Рэйми напряженно вглядывалась в стоящего перед ней мужчину, и взгляд ее был холоден как темные небеса. Лоб пересекла маленькая морщинка – девушка хмурилась, отчаянно пытаясь скрыть невесть как забравшийся в сердце страх. Вызван он был не столько присутствием странного человека с оружием, а просто вторжением – скорее, это даже было простое волнение… по крайней мере, аристократка на это надеялась. Манерное поведение, красивая речь, не несущая смысловой нагрузки… напряжение  потихоньку пропадало: интонации гостя успокаивали, правда смысл сказанного доходил несколько медленнее. Когда же информация дошла до девушки, морщинка окончательно исчезла, а в глазах мелькнуло мягкое любопытство.
«Вот это я называю заврался… ну или попал» - Рэй обворожительно улыбнулась и склонила голову на хрупкое плечо. Серые очи потеряли стальной оттенок – эмоции мелькнули на дне глаз с приподнятыми внешними уголками, окончательно лишив лица черт застывшей маски. Видимо, зря.
Речь, произнесенная странным типом, не имела для девушки смысла по одной простой причине, но откуда влезший в дом некто мог знать, что часть офицеров тайной полиции, (по крайней мере, тех, кто отвечал за безопасность ее отца) Рэймиен знала в лицо. К тому же знала она и самого лорда Ристхарда, который давно уже велел о всех готовящихся покушениях докладывать ему лично. А судя по тому, что «девочка» еще не была переправлена в летнюю резиденцию, губернатор Тирма в настоящий момент мирно спал, ни о чем не догадываясь. Даже если предположить о том, что ребята собирались соблюдать конспирацию, они бы точно не вырядились в такой наряд. Всех Рэми может и не знала, но зато общий стиль был ей прекрасно известен, и в него тяжелая шпага и шляпа с перьями не входила точно.
Так что триада – красивая, длинная, не взволновала девушку ни на миг. Или правильнее сказать, не возымела желаемого эффекта. Что же до самого «полицейского»… наверное, кому-то из знатных дам он мог бы показаться очень симпатичным. Тут и голосок бархатный, и вторжение резкое, и дерзость и мягкость вроде как… однако Рэйми на это велась редко. Хищность другое дело… ее больше впечатлило бы, если вторгшийся приставил нож к ее горлу. Вот тогда можно было бы интереснее. Так думала сама Рэй, окончательно потеряв страх перед вторгшимся – патруль должен был быть уже совсем скоро.
Мужчина начал приближаться к девушке. Зачем, спрашивается? Рэйми это не понравилось и она предпочла держаться от вторгшегося подальше. Укорив себя за потерянную бдительность, аристократка поспешно подошла к окну и, со спокойной улыбкой, продолжала наблюдать за нехитрыми маневрами гостя. Тот, кажется, расстроился. Ну не в ее он был вкусе, что уж тут поделаешь – и лживая лесть прошла незаметно, и ложь, не слишком искусная по меркам самой дочери губернатора не действовала.
«Ну и черт с ним. Конечно, можно было бы просто так отпустить… но с другой стороны – в самом деле, со шпагой к отцу лез. Убить хотел. Наверняка» - подумала юная аристократка с внезапной смелостью и насмешкой, однако на смену ей тут же пришло сомнение. 
«И за что его все так ненавидят? Он же… ничего такого уж плохого не сделал: да, он умеет быть жестоким, но долг каждого правителя. Обязанность, черта власти – удерживать ее защищать и себя.  Вот на днях какого-то убийцу на эшафот отправил, и правильно сделал – лошадь слушается лишь того, кто крепко держит удила» - мысли показались ей слишком циничными и какими-то чужими. Как у отца.
- Ну если вы из тайной полиции, то я уверена, что вы сможете объяснить все это  патрулю, - промурлыкала Рэйми, скрывая сомнения, - стража!
Чуть слышные шаги за дверью ускорились, и вскоре дверь была едва ли не выбита вымуштрованными охранниками дома…